А в мире вольном голод плечи сушит,
Костёр войны пылает до небес,
На землю птицы падают от стужи
И злых людей
непроходимый лес.
Борис Ручьёв
Золото потускнеет на воровских пальцах олигархов и олигарш, а живая вода непременно покинет Землю, ограбленную и отравленную приватизаторами: чем будут запивать они сухую икру?..
Кремлёвские северяне
После сообщения Степашина о “достижениях благ” на Чукотке я не сомневался, что Абрамовича арестуют. Сотни лжепредприятий и лжефирм там отмывали деньги, а губернатор Абрамович, разоряя богатства ее недр, клал в банки Запада миллиарды. Жаль, выступление Степашина по экрану перебили певец и певица, взбешённые сексуальными приступами:
“Я тебя хочу-у-у!”
“И я тебя хочу-у-у-у!”
“Я не слышу — у тебя-а-а!”
“И я не слышу — у тебя-а-а-а!”
А через несколько дней на экране бодро, во главе с Президентом, дали народу концерт премьер, замы премьера и министры. Господи, как на Ямале они распределили жуликоватовещательные роли: кто — приведёт в порядок развороченную грабителями тундру, кто подремонтирует бараки и школы, кто проследит за бабами, дабы охотнее беременили от Ромы Абрамовича, и ясли густо наполнятся ребятишками коренных народов…
Абрамович-то половину их вытурил из тундры — мешали обалмазиваться и золоторыливаться. Заседают — Путин в центре. Чуть дальше — Абрамович. Спаситель чукчей и русских на Севере. Но Рома сидит — шаман. Рома сидит — Иосиф Сталин. И Президент, и премьер Фрадков — чукчи. Их спасает Рома Абрамович. Только Кудрин и Греф самостийничают: Греф — грызёт мелкие тундровые перелески, а Кудрин льготы у чукчей отбирает, заменяет их своими гайдаровскими бумажными лоскутками, дешевеющими ежедневно…
Зачем оленеводу льготный телефон? Дал ему гайдаровский червонец — через день он, червонец, орублеет. Гайдаровская сотня и в Москве — сотня: и в Москве она голая и растерзанная, как бардачная экранная шлюха. Да и заседатели ямальские — ельцинские гайдарчики: кого ни копни под штаны — вскочит и посулами напитает!.. Вот и отмыли фантазёры Абрамовича.
Батон — 9 рублей.
Кг мяса — 150 рублей.
Кг рыбы — 220 рублей.
Билет на метро — 10 рублей. От Москвы до Сергиева Посада — 55 рублей. Зато — им, чиновникам, вздули оклады. И НАТО — рядом… Не Чукотка.
Лазутчик мелкий, шпион убогий могут взорвать школу, ну, террористы, театр кровью залить, цех превратить в обломки, а лакеи и холуи страшнее: они способны дурное слово государя обернуть в шелковые или бархатные полотенца гениальности и пророчества. Вкрадчивая подлость тысячелика.
Лакеи и холуи вражьи планы способны внедрить в стране, и внедрять их сумеют от имени государя, восславляя грядущие успехи, обещая государю любовь и благодарность многомиллионных народов Отечества.
Лакеи и холуи через газету и радио, сцену и экран, школу, вуз и трибуну способны вознести к небесам лидера-пустомелю и уровнить, даже сбросить в болото клоунских гигиканий и анекдотов умного руководителя:
Идолопоклонство — перед Лениным?
Анекдоты и разоблачения — Ленина?
Евтушенковские послания — Сталину?
И евтушенковские “па” — перед Хрущёвым?
А Роберт Рождественский — перед Брежневым?
А Генрих Боровик — перед Андроповым?
И Алесь Адамович перед Горбачёвым?
У меня, сирого гражданина РФ, и то два Ленина: революционный пророк и банальный инквизитор крестьян и священников русских, два буревестника.
А где Сталинград?
Где барельефы, бюсты, пьедестальные фигуры Сталина?
Где глиняные мумии и картонные портреты Хрущёва?
Где пятизвездный бронзовый образ Брежнева?
Где чекист Андропов?
Лишь иудоподобный Горбачёв — бессмертен: измена кремлёвского Мазепы забвению не подлежит. Даже Лужков ныне против отмены льгот обиралами.
Но бессмертнее иудоподобного Горбачёва — Ельцин: там, за пределами России, там, во глубине СНГ, там, между Китаем и Киргизией — памятник из кизяка слепили прорабу, набухшему водкой, увековечили грабителя и гурмана, богатейшего ворюгу, бездуховного окисшего бомжа, а у него ли имелись нехватки в лакеях и холуях? Нет ему пути из Киргизии к нам.
Случайно ли спрашивает нас Лермонтов:
Сыны снегов, сыны славян,
Зачем вы мужеством упали?
Зачем?..
Погибнет ваш тиран,
Как все тираны погибали.
Вспомним предвыборного ельцинского активиста Лужкова, лозунги его:
“Россия, Москва, Ельцин — Победа!”
“Москва, Россия, Ельцин — Победа!”
“Ельцин, Москва, Россия — Победа!”
Новые русские, олигархи, грабители народа честного, не испытывают желания вернуться к собственным вчерашним поступкам и словам: ограбили — ограбили, наврали — наврали, им некогда угрызаться и самобичеваться, им нет необходимости каяться перед Иисусом Христом. Христа распяли за истину и сострадание, а у них — деньги, у них — автозаводы и рынки, банки и рыбы, их, золотозобых, не распнуть, а проклянут, подумаешь, невидаль?..
Зураб Церетели — богат. Зураб Церетели — знаменит. Зураб Церетели — начальник всех искусств России. Почему бы ему, Зурабу Церетели, не помолчать перед плебейскими восторгами у ног Президента России? Нет, Зураб Церетели плебейное плебейных плебейств плебеев:
“В Президенте Путине есть тайна магии! В Президенте России Владимире Путине скрыто что-то из общего гениального запаса человечества! В Президенте Владимире Владимировиче Путине я обнаружил надежду народов мира на лучезарное грядущее!”..
Далее, неуклюже елозя вокруг фигуры:
“Двухметровый! В полный рост. Величавый! Бронзовый! Установить на до на главой площади, дабы на просторе, на свободе, стоял, великий, наш, России Президент, молодой, бронзовый, спортивный, стоял и велел нам с вами сиять и величавиться !”..
Зачем так лизать?
Зачем так осиянивать?
Зачем так унижать?
Мальчишки и девчонки в детских приютах лепят фигурки восковые Путина, и это — нормально. На НТВ иронизируют над Президентом России, иной раз иронизируют грубо и зло, зачем? Путин — не угрожает. Путин — не грабит. Путин — не пьёт и не безобразит. Грабят Абрамович и Гусинский, Мамут и Ходорковски й , жульничают Немцов и Гайдар, да и сосчитать нет сил — сколько их, аферистов и предателей!..
А Путину, на пятом году президентства, дайте понять, выбрать метод борьбы с грабителями России, метод борьбы с палачами России, метод борьбы с предателями России! Шарон — точечные удары по лидерам палестинцев.
А Путину дайте ещё время сосредоточиться, опереться на подобранных отважных соратников и нанести удар по врагам России, по врагам народом её, тружеников её беззащитных! Путин — точечные пособия ветеранам…
Ведь не получится у Президента Путина и на втором сроке президентства Победы — и бронзовый памятник гениального Зураба столкнут шумно и навсегда с пьедестала. Дзержинский не устоял, железный Феликс, а интеллигентному Владимиру Владимировичу Путину устоять разве легче?
Просто устоять было енотообразному Шеварднадзе: промотал огромные территории СССР под жилет США — и к рулю в Грузии. но заметили грузины алмазные излишества члена Политбюро ЦК КПСС, министра иностранных дел СССР Эдуарда Шеварднадзе, заметили, когда он уже президентил в независимой и осчастливленной им Грузии, заметили — и пинка под задницу ему, седому Эдику, дали. Дали, а Кремль игнорирует вредительство политбюровца.
Дали, а он — справедливый!
Дали, а он — советник теперь в ООН!
Моя закулиса, кодло, не швыряется редкостными изменниками!
Мнение граждан РФ:
Перестроечных буден
Не поют свиристели,
Был бы скульптором Путин —
На фуй нам Церетели!..
Из вагона электрички я прочитал сию строфу на стене здания вокзальной милиции по коммунистической дороге Москва — Пекин.
Ельцин пропил и протранжирил Россию, а его премьеры расприватизировали её и обнищили:
Силаев, пропавший куда-то,
Черномырдин, газокороль и золотодобытчик,
Гайдар, дефолтодобытчик и алмазошмонец,
Кириенко, сберкассошмонец и доллородобытчик,
Примаков, бесценный друг Югославии и Саддама Хусейна,
Степашин, доверчивый гость кавказских ваххабитов,
Путин, коллега Берлускони, Шрёдера, Буша, ученик Собчака,
Касьянов, кореш Ходорковского, братана безвинных узников.
Девятый премьер в правительстве России! Парад перестройщиков России! И только Путин — Президент. И только Фрадков, премьер, решился отучить от взяток глубокоуважаемых чиновников сверхсуперокладами, утвержденными указом Президента, девятый премьер убежден: чем громаднее зарплата у чиновника, тем тяжелее нести портфель, наполненный еще и взятками.
Но многие чиновники — штангисты: унесут!.. А вот Рафаил Шпук, сатирик и патриот, приветствует Фрадкова:
Не зря ведь среди питерских братков
Внезапно появился наш Фрадков:
Со страху все, мне кажется, братки
Сдадут в музей онучи и портки,
Поскольку наш неистовый Фрадков,
Как Путин — из КГБиков!..
Хотя от СССР нам лишь портки
Оставили КГБики!..
Но наш Фрадков, самарский босс идей,
Им за Россию врежет сто плетей:
Взмахнёт —
с Кремля спадёт в реку дурман,
Вот что такое волжский атаман.
Воскреснет Разин, крикнет: “Б,
Герой!
Гоняй в Барвихе поваров!..
Кому нужен бомж, кого тревожит бедность народа?
Неувядаем Некрасов:
Еду ли ночью по улице тёмной,
Бури заслушаюсь в пасмурный день —
Друг беззащитный, больной и бездомный,
Вдруг предо мной промелькнёт твоя тень!
Чиновникам, может быть, поднадбавить ещё оклады?
Президент — 146 тыс. 853 рубля.
Премьер-министр — 117 тыс. 482 рубля.
Вице-премьер — 96 тыс. 452 рубля.
Глава администрации президента — 89 тыс. 100 рублей.
Министр — 88 тыс. 112 рублей.
Помощник президента — 78 тыс. 761 рубль.
Руководитель федеральной службы и агентства — 33 тыс. 776 рублей.
Директор департамента министерства — 29 тыс. 218 рублей.
Начальник отдела министерства — 12 тыс. 600 рублей.
Опять — Некрасов:
Кто носит истину в груди,
Кто честно любит брата,
Тому с тернистого пути
Покуда нет возврата.
Непримиримый враг цепей
И верный друг народа!
До дна святую чашу пей,
На дне её — свобода!..
Абрамович в Англии, а Некрасов упокоился в России. Гусинский в Израиле, а Сергей Есенин в России. Пушкин и Лев Толстой в России. А вот Березовский разгуливает по Лондону. И лишь Ходорковский — под стражей. Выпустите бунтаря из клетки!
Не мешайте русичам строить демократию в России!
С ЦРУ или с ГКЧП?
Начальник разведки США Даллес или ненавистник русского народа Бжезинский, однофамильцы ли их подпсевдонимные, дядьки ли двоюродные Жени Гангнуса, братки ли его сводные, какая мне разница, а?
“Я многомиллиарден, а, в сущности, так одинок. Я бесчеловечен, хотя называю себя человеком. Я по телефону звоня сам себе в сумасшествии неком, на определитель смотрю — от кого мой звонок. Я в прах превратил небоскрёбы в Нью-Йорке, в ошмётки — Советский Союз. Сам в клочья взрываю себя и в Израиле, и в Палестине, и сам я провёл себя ловко на нефти, алмазах, мякине и сам, потерявший дорогу, к вам с картой дорожной суюсь. Насилую сам себя я, отуманенный водкой и “травкой”, и голову сам себя с отрезаю кинжалом в Чечне”. Во, чё дед Гангнус нашалопаил!..
Впечатление — будто из омерзительной жижи, липуче извиваясь и скользя, спидом и чахоткой подбрызгивая, удавоподобный червяк планирует на тебя покаянно лечь и доехать до свежего поганого обиталища: дармоедство какое!.. Ловчить, предавать, крутиться, жрать, изворачиваться, а в итоге — самоистязание содомиста? Да, ни родичи, ни боевые коллеги по “призванию”, ни генералы-разведчики, ни “классики-стукачи” не спасут твоё слово от разложения, если в него просквозился вонючий микроб.
С образом извивающегося в “скорбях” червя может, пожалуй, сравниться певица, которую услышал я по радио, мчась в автобусе из рыночной Москвы в Сергиев Посад, из Содома к Радонежью:
“Я, я, я яблоко ел-л-а-а,
ел-л-а-а
и офуел-л-ла,
и офуел-л-ла!”..
Два лирических лица. Два “мифических” образа. Грешник и грешница, оба, кающиеся, тоскующие по святости и защите. Хасид и хасидка.
Поженить бы их, червя и потаскуху!
Дети-то от них пошли бы!
Гремучая смесь неистребимая!..
Билет на метро стоил 5 коп. До Лавры — 50 коп. Кг мяса — 1 руб. 93 коп. Кг. рыбы — 47 коп. Батон — 13 коп. Цены — перед игом прорабомонголов…
Валентин Распутин, горбачёвец, член Президенсткого Совета, кавалер Орденов Ленина и Соцгерой, доказывает, что Исаич, Солженицын, значит, сражался не с патриотами, а с демократами, нынешними либералами, развалившими СССР и разваливающими Россию: сражался с “образованщиной”, а кто же разработал “Как обустроить Россию” — схему уничтожения СССР, и “Двести лет вместе”, талмуд, хвалимый Распутиным? Исаич с ЦРУ и с ГКЧП?
В дни свержения власти Советов Солженицын маячил на трибунах по великому тракту СССР — от Сахалина до Москвы на митингах, зовя мерзавцев к разрушению державы. Евтушенко, взвизгивая на танковой броне, подражал Исаичу. По каким “подземельным ходам” Валя Распутин оказался членом ГКЧП — убей, не додумаюсь: ведь — любимейший ученик Исаича, не зря же Исаич первого осиянил его личной премией, а теперь и Путин ему дал свою премию, а Владимир Владимирович Путин строит либеральную и демократическую Россию. Не опровергнуть. Воочию убедились…
Земли, воды, леса, нефть и золото у русских и других народов России отбирают, а медали и премии присуждают борцам за СССР? Так не бывает. Распутин надеется на Доронину, СП России и хуторские музеи: дескать, их враги не одолеют, и Россия под их энтузиазмом возродится и засверкает правотою и благосостоянием. Ну? Театром Доронина оберегает душу народа русского. СП России — аллилуйным модернизмом и псалмами в храме, а хуторские мези-то, даже, допустим, с онучами и портками Валентина Григорьевича Распутина, удержат ли китайскую орду под Иркутском?..
Член ГКЧП или член ЦРУ, разведчик или доносчик, патриот или диссидент — важно не унывать, а искать дырку в государстве, в кабинете, в двери: нырнул — и ты опять урвал, ухватил, отскочил по-воробьиному на забор и клюй, пока тебя не спугнули!.. Жидовствуй, богословствуя.
С чего Евтушенко, зачем Евтушенко, прибедняясь, конючит:
Великих книг совсем не стало.
Неужто ты рожать устала
пророков, русская земля?
Беда. Не гений даже я.
Неужели? А я надеялся — все вы гении. Господи, пособи им!.. И я продолжаю разговор с Владимиром Бондаренко, неистовым бродскоманом.
Я, Володя, разволновался, читая строки стихотворения Владимира Соколова, приведённые тобою, как достойный пример творчества, из твоей статьи “Лирический жест Владимира Соколова”, напечатанной тобою в газете “Завтра” в марте текущего года:
Звезда полей, звезда полей над отчим домом,
И матери моей печальная рука.
Осколок песни той вчера за тихим Доном
Из чуждых уст меня настиг издалека.
Первые две строки широко известны ещё до рождения Владимира Соколова и, тем более, до тебя и до меня. И уже в 1947 году, долбя колымское золото за Магаданом, приговорённый к “вечной мерзлоте” поэт Борис Ручьёв повторил их, но повторил так, что — слёзы не сдержишь:
В голодный час, напомнив о знакомом,
манят меня к себе издалека —
“звезда полей над ветхим отчим домом
и матери печальная рука”.
Покрыв седины старым полушалком,
за двери дома тихо выйдет мать,
последний хлеб отдаст она гадалкам
и обо мне попросит погадать.
Почему бы нам не порассуждать о творчестве безвинных мучеников и о творчестве безвинно казнённых? Почему нам не порассуждать о творчестве недавно ушедших? Почему не порассуждать о творчестве действующих:
Людмиле Шикиной и Михаиле Шутове,
Нурисламе Ибрагимове и Ольге Рычковой,
Иване Голубничем и Лидии Сычёвой,
Михаиле Борисове и Анне Перекрестовой,
Максиме Замшеве и Александре Жукове,
Владимире Бояринове и Дмитрии Алентьеве?
Вспомнить:
Светлану Кузнецову, Павла Мелёхина, Ивана Лысцова, Вячеслава Богданова, Феликса Чуева, Геннадия Серебрякова, Владимира Цыбина?
Эх, Володя, Володя, русофил ты мой ожидовленный, ну, был бы Валентин Григорьевич Распутин нанайцем, гонял бы на олене зайца по первопутку, и чёрт бы с ней, с великой державой, но как же он, великий прозаик, победит ракетных батыевцев сибирским чунем?.. Музейный сторож — не Чапаев.
В Башкирии, в моём Зилаирском районе, погибло, с 1953 года, около семи десятков хуторов, деревень и сёл. Арбатов и Заславская, академики, рады: неперспективные, значит, хозяйства, перспективные “ножки Буша” из США и калужские сикхи и уйгуры из Азии. Что, коренные россияне себя не кормят?
1. Бердяшский сельский совет:
Аксаир, Матвеевский, Мельницы колхоза “Парижская коммуна”.
2. Васильевский сельский совет:
Благовещенский, Мельницы колхоза “Спутник”, Ново-Покровский, Спутник, Старо-Михайловка.
3. Еровчинский сельский совет:
Еровча, Кирят, Турайгир, Щепной завод.
4. Залирский сельский совет:
Атик, Кушак, Лесозавод, Мельницы колхоза им. Кирова, фермы колхоза “Память Кирова”, Шарские плотины.
5. Ивано-Кувалатский сельский совет:
Александрийск, Оренбуркино, Текаль.
6. Кана-Никольский сельский совет:
Лощённый, Нижне-Шанский, Польский куб, Передельский, Терёшиха, фермы Кана-Никольского ЛПХ, фермы Корнева, фермы Така-Сукан, Хуторский, Яфенкин, Бастан, Гранный, Кана, Кой, Куракатовские плотины.
Ну, а поэты перспективные — Бродский и Резник, Кушнер и Мориц, Жванецкий и Петросян, Хазанов и благородный Споц. Бессмертные поэты — Багрицкий, Антокольский, Кирсанов, Сельвинский, Маргарита Алигер, Бытовой, Вера Инбер, Слуцкий, Межиров, Окуджава, Высоцкий и Софа Гопштейн!..
Зачем на русские сёла, когда калужские сикхи плодятся?
Зачем на русские пельмени, когда “ножки Буша” на прилавке?
Зачем нам танки, когда в музеях лапти висят?
Зачем на Александр Пушкин, когда Ёся Бродский имеется?
Разве на иудеев и наших лакеев русский народ не имеет права гневаться? Они разграбили православные храмы. Вывезли госзолото и госалмазы. Миллионы уничтожили в тюрьмах и войнах. Срыли коллективизациями село. А внуки их и правнуки, доканывают нас, отбирая у нас родники и реки, озёра и моря, леса и поля, продвигая к нам танки НАТО.
Троцкий и Свердлов, Урицкий и Юровский,
Зиновьев и Воровский, Каганович и Бухарин,
Ягода и Хрущёв, Менжинский и Абакумов,
Ярославский и Берия, Ежов и Багиров,
Брежнев и Пельше, Андропов и Горбачёв,
Ельцин и Козырев, Кравчук и Гайдар,
Шушкевич и Бурбулис, Шеварднадзе и Кох,
Старовойтова и Немцов, Кириенко и Снегур,
Чубайс и Жириновский, Попов и Бразкаузас,
Яковлев и Собчак, Шумейко и Алиев,
Филатов и Шахрай, Заславская и Арбатов,
Грачёв и Боровик, Мевзлин и Гусинский,
Хакамада и Ходорковский, Мамут и Абрамович,
Лифшиц и Шаймиев, Новодворская и Сахаров,
Уринзон и Евневич, Березовский и Волошин, —
не перечислить их, “энштейнов” разных поколений, “звёзд” Отечества!
А любимцы комсомола и партии — Роберт Рождественский, Александр Куц, Евгений Евтушенко, Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Борис Слуцкий, Александр Кушнер, Евгений Долматовский, Константин Губельман, Василий Аксёнов, лирики и эпики, баловни ЦК КПСС и ЦК ВЛКСМ.
Цекисты молодцы,
Создав себе уют,
Теперь во все концы
Россию продают.
Если бы не предательство иуд, разве бы скособочились русские избы и осиротели бы русские просторы? Сколько миллиардов уйдёт на возрождение храмов? И возродить ли миллиардами русские сёла? Чубайсы ослепили нас.
7. Успенский сельский совет:
Ивашла, Карама, Павленка, Киевск, Успенка.
8. Ново-Александровский сельский совет:
Каскин, Касмарка, Муршаева, Ново-Казанский, Ново-Михайловка, Ситниковский, фермы колхоза им. Ленина.
9. Ново-Никольский сельский совет:
Дедюхин, Кошелга, Мяткися, Ново-Никольское, Ново-Серьгиевский, Ново-Троицкий, Тюлюмбик, Федоровский, Шкарда.
Повезло министру Грефу: от имени правительства России призывать сдавать в аренду и распродавать русские родные леса вокруг уничтоженных русских хуторов, деревень и сёл, дабы не рождались больше в Башкирии ни Мустай Карим, ни Тукай, ни Михаил Львов, ни Василий Наседкин, ни Александр Филиппов, ни Валентин Сорокин, а на рязанской земле — ни Яков Полонский, ни Сергей Есенин!.. Около 70-ти селений в моём районе сгасло.
Моя Ивашла (Ива шла) — соловьиное имя! Но как нам, седым русским поэтам, выжившим в дыму вражеских перестроек, теперь соловья послушать: Греф продаст леса, а в них — серебристые ключи бьют из-под цветов, в них — травы, в них — ёжики, в них — кукушки, в них — рябчики, в них — глухари, медведи|, лоси, в них — сизые лебеди с лебедихами на тёплых смутах качаются? И вижу я сон — чёрный, черный Гриф, не Греф, а Гриф над Иорданскими песчаными холмами распластывается, а под ним — Христос:
Гриф: — И ты, Иисус, обожаешь мёртвые вёрсты?
Христос: — Нет, я весну и шумы садов люблю! А мёртвое
творят на земле ироды!..
И слышу я голос над Окою, на высоком берегу, Есенина Сергея слышу:
Сойди с креста, народ распятый,
Преобразись, проклятый враг,
Тебе грозит судьба расплатой
За каждый твой
неверный шаг.
Будем надеяться!
Так и должно быть!..
Ивашлинский беркут
По двести, по двестипятьдесят лет жили, работали, воевали, пахали, сеяли, детей, по восемь, по двенадцать рожали и растили хутора, деревни и сёла мои на просторах Оренбужья. Но бородаты, по-козлиному, Яши Свердловы и Львы Бронштейны, по зову гениального Ильича ринулись в дома и в горницы русских доверчивых крестьян за податями, налогами, раскулачиваниями и коллективизациями, — ярость пришельцев развеяла русскую жизнь на русской земле, лишила её устойчивости и покоя.
НАТО, НАТО, ты крылато,
Ты к России подлетаешь,
Хоть она не виновата, —
Всё равно по морде дашь!..
А Валентин Распутин, русский писатель, не менее нас тоскующий о разбросанном по СНГ русском народе, восхищается солженицинской подделкой, псевдоинстиной, — “Двести лет вместе”: обязан чем-то Солженицину, премией, так это — ерунда, и унижаться не надо!..
Надеется на самодеятельные музеи и на театр с писателями — смешно, когда 15 миллионов крестьян согнаны были с родных полей в ГУЛАГИ да на великие стройки коммунизма. А сколько нас по СНГ расшвыряли? А сколько нас покосили в войнах? Да, двести лет вместе, Валентин Григорьевич!..
А музеи? Перед разрушением СССР продажное антирусское чиновничество охотно открывало музеи повсюду, но где сегодня они и где СССР? Не ждёт ли такая участь и Россию? Мой район — мёртвый район. Даже село побоище, где пугачёвцы разгромили царских генералов, не уцелело.
Везли нас, меня и жену, друзья на вездеходе по одичавшим тропам и дорогам, ложбинам и холмам в Ивашлу, родной хутор мой, когда-то очень многодетный, буйный: балалаечный, гитарный, гармошковый, песенный и знаменитый. Кругом — пеньки, поваленные сосны, дубы, лиственницы, за удушаемые травою и кустарниками речушки. Кусок Оренбуржья в Башкирии,
И вдруг перед болотцем — беркут. Клюв раскрыл, грудь выпятил. Крылья раскинул. И — на нас, на машину, с шипением и клёкотом двинулся. Я оторопел. Все мы стихли. Удивление и очарование сковало нас. А беркут надвигался и надвигался, разбрызгивая когтями грязь, упёрся в бампер.
Вездеход заглох. Не давить же героического хозяина безлюдного края? Тронулись. Беркут взлетел. Крикнул с высоты. Дал круг над машиной. И, свистя крыльями, ударил клювом и грудью в стекло вездеходу.
— Молодец! — поддержал защитника шофёр. Жена моя, Ирина, городская, улыбнулась пернатому воину, а я ветер рукавом рубашки слёзы.
Но беркут и не думал сдавать позиции. Взмывая и падая на кабину, он гремел и бросался в нас мокрыми жёсткими фразами:
— Г-г-р-р-иф!.. Г-г-р-р-еф! Г-г-р-р-иф! Г-г-р-р-еф!
— Что он выкрикивает?— спросил я у Ирины.
— То ли грифа, то ли Грефа, а ты про кого?..
Неужели и беркут, одинокий защитник родного края, петрит в политике?
Греф похмельней бегемота:
Под ветрами грозными
Выпивает он болота,
Заедает соснами!..
А там, где плясала и пела моя Ивашла — кресты исчезли. Бугорки могильные впитались в почву, натоптанные стёжки между бугорками, значит, могилами, цветами густо укрылись, да не синими цветами-то, а красными, красными, широколепестковыми, свежими, свежими, даже тёплыми, будто заря дохнула на них и капли крови своей звёздной на них уронила.
Оглянулись мы — кругом леса красные. Горы молчат — красные. И скалы вздыбились — красные. Весь край мой — красный. Вся наша Россия — красным-красная, красным-красная!.. От травины к травине — красная. От родника до родника — красная. От реки до реки — красная. От моря до моря — красная, красная! И пусть Бондаренко обзывает меня евреем и бен Ладеном.
А над Россией — беркут. Защитник её единственный. Не серый, не рыжий, а красный, красный. Среди красных облаков молнией красной по-над вырубленным и опустошённым простором отчим с красными беркутятами парит:
— Г-г-р-р-иф!
— Г-г-р-р-иф!
— Г-г-р-р-иф!
— Г-г-р-р-иф!
Был бы я татарином или калмыком, я бы постоянно мстил за Россию обидчикам её, но я, к сожалению, русский, чуть-что, начинается анафема: шовинист, фашист, а ты, Владимир Григорьевич Бондаренко, Володя, друг мой, современник мой славный, тычешь мне в душу:
Бродский и русский фольклор,
Высокий и Есенин,
Булат Окуджава и Михаил Лермонтов.
А вот, глянь, какие частушечные строки сочинила моя Сестра Паша про меня, когда мы учились в семилетней школе, рябитишки, бегая на уроки из Ивашлы, Киевска, Карамы, Павленки в Успенкку, в школу:
Братик мой подружке Оле
Купил алу ленточку
И теперь он помнит в школе
Только про Павленочку!..
Кто заставил моих ивашлинцев бросить дома и кресты, родники и реки, леса и горы? А кто северные реки и сегодня требует повернуть в пустыню? Не те ли, кто разрушил СССР? Не те ли, кто раскидал по СНГ русских? Не те ли, кто, ограбив коренные народы России, делает ставку на пришлых?
Народ, покинувший обитель и могилу предков, погибнет. Народ, который сражается, как беркут, за каждый клочок родного края, вечен. И я, страдально тоскуя о моей соловиьной Ивашле, я, седой, обдутый огненными ветрами жизни, испытанный ложью и правдой, трусостью и отвагой, я, не сломившийся и не сдавший твоей верности и любви к России её врагам, я несу под сердцем свет очей мамы, свет зари Урала, счастье прикосновения к любимой женщине. Разве этого мало человеку?
Чёрный день уходит понемногу
И, сверкая медленно из тьмы,
Белый снег ложится на дорогу,
Белый снег ложится на холмы.
Пролетев через моря и сушу,
И через людскую канитель,
Вновь мою измученную душу
Лечит белокрылая метель.
Не зима, а сказка, в самом деле,
Зорями взлелеяна в веках:
Я у них — как мальчик в колыбели,
Я у них — как сокол в облаках!
Что же ты за ласковой пургою,
Под лучами звёздного венца,
Не коснёшься тёплою рукою
Моего холодного лица?
Неужель страданьями и болью
Я не уберёг тебя, одну:
Так тоскует ветер по раздолью,
Путник — по заветному окну.
Я ловлю желаньями и взглядом
Образ твой, дыхание твоё,
Я-то знаю:
ты ведь рядом, рядом, —
Жизнь моя, безумие моё!..
Прилетели на Марс новые люди. Вышли из корабля. А перед ними — песок, знойно желтеет и переливается: на тысячи вёрст — сухие мёртвые дюны. Как быть? Умрут учёные храбрецы без воды. Смотрят — старик шагает навстречу: — Зачем сюда прилетели вы? Здесь никого нет. Я один тут!.. Народы на Марсе вымерли. Зачем вы прилетели? — А они ему: — Но ты живой. Почему же должны умереть мы? —
Включили магнитофон. И понеслось:
“Я, я, я яблоко ел-л-а-а,
ел-л-а-а
и о-оф-ф-ф,
и о-оф-ф-ф!..
Баритон:
“Я, я, я, бан-н-а-ан ел-л-л,
ел-л-л
и о-оф-ф-фффу,
и о-оф-ф-фуел!..
Подошёл старик и поклонился гостями: — Я на Земле оберегал родники и травы, гнездо и птенцов. Но люди иволгу променяли на Новодворскую, а соловья заменили Жириновским. Воду обесценили золотом. И теперь на олигархов и на нас поднялись барханы испепеляющие. Я на Земле был беркутом обыкновенным. А здесь я — последний пророк! —
Старик исчез, а на Земле в эти мгновения раздвинулся чёрный песчаный полог и на сверкающем чёрном граните жутко шевельнулся чёрный, посыпанный электрическими пауками, дракон — зубастая пасть разинута и пуста: какую часть России или СНГ чудовище заглотит?..
На шее дракона сидят Горбачёв и Шеварднадзе. А на спине дракона — Ельцин, Кравчук и Шушкевич. Справа, у копыт чудовища, стоят Черномырдин, Гайдар, Кириенко, Примаков, Степашин, Касьянов, Фрадков. Слева, у копыт чудовища, стоят Чубайс, Березовский, Гусинский, Кох, Мамут, Абрамович, Невзлин. На башке чёрного дракона золотая узда с длинными алмазными поводьями. Поводья в дрожащих ладонях отскочившего от них Путина.
А у хвоста дракона — Зураб Церетели с рубиновою плёткой. Куда двинуться чугунному чудовищу, памятнику: направо — бушующая морем нефть, налево — золотая бездна, прямо — алмазный овраг, а вокруг — тайга, вырубленная Грефом. А чудовище, через Чечню, наслал на Путина хан Гарант.
Куда же, куда чугунному чудовищу двинуться:
В Израиль?
В Лондонский Банк?
Куда?
А прямо — на нефть, золото и алмазы!
Господи, помоги Путину одолеть зверя!
Господи, помоги нам укротить хамство, разврат и предательство!
Так я размышлял, так я ожидал перемен к лучшему в 2004 году. Но разврата и унижений русского народа на телеэкранах прибавилось, а цены на продукты поднялись на высоты, нам не доступные:
кг мяса — от 300 рублей до 600 рублей,
кг сыра — от 290 рублей до 1000 рублей,
кг рыбы — от 400 рублей до 1000 рублей,
проезд на метро — 19 рублей,
автобусом до Сергиева Посада — 90 рублей.
Спасибо 2008 году: массово пока еще не вышвыривают пенсионеров из квартир за неуплату. Но скоро начнется великая перетряска. Началась же ягодовская очистка в прессе. Те газеты, журналы, те писатели и журналисты, кто осмелился воспротивиться оскорблениям русского народа, тут же подверглись закрытию, судам, хотя таких газет, журналов да и людей таких — горстка. Русские люди страшат сами себя — при мысли о собственном национальном достоинстве: им же запрещено указывать национальность в паспорте… Вдруг Абрамович или Березовский прочитают…
Антирусские программы на телеканалах — есть антинародные программы для любого народа в России. Как, допустим, антитатарские или антикомипрограммы — ненавистны для любого народа в России. Но мы не слышим русских, татарских, чувашских песен: нас отказали, запретили знать и любить культуры народов России. Идет в прессе натравливание соседних народов на русских народ, идет стравливание: мы — палестинцы!..
В Россию двигают Проблему Косово… И двигают весьма удачно. Кому, как не врагам России, спешно потребовались расправы над нормальными газетами — “Родная Сибирь”, “Дуэль”, “Русь Православная”, кому помешало издательство “Алгоритм”, грешно укорять и называть областные, мизерных тиражей, издания, Скорбящие и говорящие нам о разрушениях России, о голоде и холоде в родимых краях. А врагам России не стыдно терзать писателей, сынов и дочерей русского народа:
за что судить Марка Любомудрова,
за что судить Юрия Мухина,
за что судить Бориса Миронова,
за что судить Татьяну Андрееву и других?!
Мыши, пожирающие семенное зерно, шакалы, ворующие стада, золотозобые чудовища, заглатывающие народные фабрики и заводы, остепенитесь!
Дзержинский и Ягода, Берия и Ежов разве не насытились русской кровью и кровью наших братских народов?
Расстрелян Николай Гумилев,
расстрелян Павел Васильев,
расстрелян Алексей Ганин,
расстрелян Борис Корнилов,
расстрелян Осип Мандельштам,
убит или повесился Сергей Есенин, —
хватит, хватит перечислять: всех не перечислить!..
Но каждый стукач, но каждый палач, но каждый ушедший в небытие и каждый действующий изувер — вечны в народной биографии. Ни одному грызуну, ни одному кровавому ихтиозавру не ушуршать и не уползти под защитный колпак продажной антирусской прессы. Одолеет ли дракона Путин?
Ложь повторяется. Кровавые преступления повторяются. Но, помните, вы, враги России, — и подвиги во имя Родины повторяются, и неотвратимые суды над палачами повторяются. Доблесть и правда непобедимы!
Нас убили войны и расстрелы,
Клевета стравила и нужда.
Не сдавайте отчие пределы
Ворогу в наследство никогда.
Гобийские монголы, обитающие среди древних оазисов грозной миражной пустыни, считают золотозобого дракона родным дядюшкой Бориса Николаевича Ельцина. Так ли это — время покажет. Дыма без огня не бывает.
Недаром, бают охранники, — между кремлевских елей гоняются по ночам олигархи и долбают друг друга по башке золотыми слитками, добытыми безгрешными колымскими зэками еще при товарище Сталине!..
2004—2008